Если бы кто-то стоял за дверями Большого зала, он бы подумал, что здесь произошел взрыв, — настолько бурно отреагировали на слова директора за столом Гриффиндора. Гарри, Рон и Гермиона вскочили и зааплодировали Невиллу, подбадривая его громкими криками. А Невилл, весь белый от изумления, исчез под кинувшимися обнимать его школьниками. До этого он ни разу не принес факультету ни одного очка.
Гарри, продолжая аплодировать, ткнул Рона под ребра и кивком указал на Малфоя. Вид у последнего был такой обескураженный и ошеломленный, будто он нежданно-негаданно подвергся заклятию, полностью парализовавшему его тело.
— Таким образом, — громко прокричал Дамблдор, пытаясь заглушить аплодисменты, которые только усилились оттого, что факультеты Когтевран и Пуффендуй тоже возликовали по поводу поражения Слизерина. — Таким образом, нам надо сменить декорации.
Он хлопнул в ладоши, и зелено-серебряное стало везде ало-золотым, огромное знамя со змей исчезло, а вместо него появилось полотнище с гигантским львом. Снегг протянул руку профессору Макгонагалл и начал трясти ее с вымученной улыбкой. Гарри на мгновение встретился с ним взглядом и сразу почувствовал, что отношение к нему Снегга ни на йоту не изменилось. Но сейчас Гарри это не беспокоило. Ему казалось, что, когда в следующем году он вернется в школу, все будет нормально, настолько нормально, насколько это возможно в Хогвартсе.
Это был лучший день в жизни Гарри. Он был даже лучше, чем те дни, когда он выигрывал в квиддич, встречал Рождество и победил горного тролля. И он знал, что этот праздник он никогда не забудет. Никогда в жизни.
